Нынешняя осень показала, что Россия не осталась в стороне от негативных процессов в мировой экономике. Хотя резервы нашей экономики, созданные в последние годы, позволяют, как нам заявляют представители власти, серьезно не волноваться, не паниковать. Но это успокаивает не всех, так как часть «несознательных» граждан почему-то считают, что представители власти нас успокаивают, так как это им положено по штату. 80 миллиардов рублей – беспрецедентный отток вкладов населения из Сбербанка в октябре. Это составляет 2,5 процента всех вкладов, сообщает сотрудник одного из госбанков, знакомый с отчетностью Сбербанка.

Источник, близкий к наблюдательному совету Сбербанка, подтверждает: порядок цифр верный, погрешность минимальная. «Люди почти не открывали в октябре новые вклады, а вот забирали в обычном режиме», - рассказывает источник. В сентябре (по данным ЦБ на 1 октября) объем рублевых вкладов снизился на 2,1 процента, валютных, наоборот, увеличился на 2,7 процента. Сильнее всего похудели счета до востребования - на 84,6 миллиарда рублей, до 904,3 миллиарда рублей.

А вот что по этому поводу думают представители бизнеса, мы решили узнать у Александра Лебедева, председателя регионального объединения работодателей «Союз промышленников и предпринимателей Мурманской области» (СПП МО).

- Александр Геннадьевич, тема финансового кризиса, в том числе и мирового, сегодня у всех на устах. Как Вы оцениваете ситуацию в экономике страны?

- К сожалению, для нас всегда кризис, особенно если брать рядового обывателя, воспринимается как проблема. Хотя воспринимать его нужно, скорее, как возможность изменить ситуацию к лучшему и повернуть ее в то русло, которое необходимо, чтобы добиться наилучших результатов. Поэтому кризис - это как частный элемент отношения к проблемам, как таковым. Это моя точка зрения. То, что касается нашей страны – сейчас 27 ноября будет проходить Федеральный совет Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП) в Москве, накануне у нас в этот же день запланирован Координационный совет РСПП в Северо-Западном федеральном округе, который возглавляет господин Мордашов Алексей Александрович, руководитель ОАО «Северсталь». Основной темой этих встреч будет тема кризиса, текущее состояние дел, что происходит, какие причины кризиса и вероятные его последствия. Мне интересна также будет и точка зрения г-на Мордашова в связи со сложившейся ситуацией, потому что это будет точка зрения представителя крупного, очень крупного бизнеса. На следующий день – 28 ноября будет проводиться заседание правления РСПП, где основным вопросом будет энергосберегающий потенциал российской экономики и, безусловно, будет затронута тема финансового кризиса.

Если говорить о кризисе, то сейчас многие по разному оценивают то, что происходит в мире и стране, и почему это происходит. На мой взгляд, кризис в нашей стране – это, скажем так, двойной кризис. Первый кризис – это то, что свойственно только нам. Второй – это мировой кризис. И если подходить к этому явлению с точки зрения последовательности, то мировой кризис усилил те кризисные явления, которые уже были у нас. Основной кризисный момент, который в нашей экономике присутствует, связан с ростом цен на энергоносители. На мой взгляд, увеличение мировых цен на нефть повлекло за собой и рост цен на энергоносители внутри страны. У нас начали расти цены на все энергоносители: на электроэнергию, бензин, авиационное топливо, газ и так далее. Все это, естественно, приводило к увеличению себестоимости продукции, которая выпускается отечественными производителями. За последние года три мы можем наблюдать четкую тенденцию снижения доходности производственных компаний, предприятий, организаций. Соответственно, все это усугублялось также укреплением национальной валюты, ростом цен на сырье и дефицитом рабочей силы, что, естественно, увеличивало себестоимость продукции и кадровых ресурсов. В последнее время рост заработных плат в экономике страны все сильнее опережал производительность труда. Работодатели вынуждены были постоянно поднимать уровень заработных плат, чтобы обеспечить их соответствие среднерыночным, и не потерять персонал. Существенный вклад в стимулирование роста заработных плат внесли крупнейший работодатель – государство и добывающие компании.

- Александр Геннадьевич, неужели же укрепление рубля мешает нашей экономике и может провоцировать кризис?

- Дорогой рубль – это плохо для отечественного производителя в связи с тем, что продукция его становится неконкурентоспособной относительно импортной продукции, которая ввозится в страну. Дальнейшее укрепление национальной валюты привело бы к еще большим потерям наших предприятий и организаций. В последний год мы могли наблюдать более существенное увеличение импорта по отношению к экспорту по промышленной продукции. Последние месяцы – сентябрь, октябрь – импорт рос в разы быстрее экспорта. Это не есть хорошо и говорит о том, что страна становится все более зависимой от импорта.

Вы знаете, что в нашей стране имеется стабилизационный фонд, эффективно наполнявшийся в последнее время благодаря высоким мировым ценам на нефть. Политика Министерства финансов РФ была направлена на размещение средств данного фонда на западных финансовых рынках.

Тем самым получалось, что мы вкладывали средства в развитие западного бизнеса, в производство продукции, которая производилась там, в повышение ее конкурентоспособности. И как ни парадоксально, эта продукция импортировалась и в нашу страну, этот импорт постоянно рос, и, по сути дела, мы стимулировали спрос на продукцию зарубежных производителей у отечественного потребителя за собственные деньги. Вот такая возникала ситуация. Не лучше ли было вкладывать эти средства в реальный сектор российской экономики? Не лучше ли было вкладывать часть этих средств в снижение стоимости энергоресурсов для отечественного бизнеса, повышая тем самым его конкурентоспособность и стимулируя его развитие? Об этом неоднократно говорилось, в том числе и на заседаниях Федерального совета РСПП, где поднимались вопросы, касающиеся повышения себестоимости отечественной продукции и снижения ее конкурентоспособности по сравнению с импортными аналогами.

- А чем еще был обусловлен этот кризис?

- Политикой нашего государства относительно того, что увеличение цен на энергоносители это неизбежность, а порой и необходимость. Государство в принципе оправдывало увеличение этих тарифов, определяя это тем, что если тарифы будут расти, цена на топливо будет расти, и цена на электроэнергию будет расти, то это будет приводить к снижению потребления данных ресурсов и повышению эффективности их использования. Это, по мнению государства, в конечном итоге должно привести к повышению конкурентоспособности отечественной экономики. С одной стороны, это правильно, так как любое удорожание ресурса в конечном итоге, так или иначе, приводит к сокращению и рационализации его потребления. То, что мы и видим сейчас – мировая тенденция – падение цен на нефть из-за снижения спроса. Это связано с тем, что если раньше потребляли определенное количество электроэнергии, топлива, нефтепродуктов, то сейчас, естественно, стали потреблять меньше, стали экономить, стали каким-то образом более рационально к этому потреблению относиться. Это правильное направление движения, в особенности для отечественной экономики. Потому что в нашей стране энергоемкость производства существенно выше по сравнению с западными странами. Если мы возьмем энергоемкость производства продукции в нашей стране за 100 процентов, то энергоемкость производства аналогичной продукции в Европе или США составит примерно 60 процентов. То есть, они практически в два раза меньше потребляют энергоресурсов при производстве продукции. Конечно, нам тут есть к чему стремиться. Но если государство сознательно ведет политику относительно выравнивания цен на энергоносители (мировых и внутри страны), то естественно, должен возникать практически параллельный процесс, который бы стимулировал внедрение энергосберегающих технологий в отечественном бизнесе. Без этого невозможно. То есть, государство, на мой взгляд, должно предоставлять предприятиям дополнительные ресурсы и возможности по обновлению основных фондов, по увеличению автоматизации производства, по внедрению более современного энергосберегающего оборудования. Государство должно создавать условия, чтобы предприятиям было выгодно повышать свою энергоэффективность. Вот с этим у нас проблемы. У нас не было этого параллельного процесса. Все это было только по инициативе самих предприятий и организаций. То есть, они понимали, что это нужно делать. Но не у всех, к сожалению, были на это ресурсы. А обеспечить это, скажем так, поддержкой государства не всегда получалось. Это также послужило одной из причин того кризиса, что происходит в стране сегодня. Он, как я уже сказал – двойной: внутренние проблемы усугубились мировым кризисом.

- И кого же в первую очередь коснулся мировой кризис у нас?

- Он коснулся в первую очередь тех сфер, которые росли, как на дрожжах. Это у нас строительство и финансовые сферы. Это видно даже и по нашему региону. Сколько у нас за последние годы появилось новых компаний финансовой направленности – страховых, банковских – филиалов, представительств, офисов. И в конечном итоге, если брать мировой масштаб, то эта тенденция присутствовала и во всем мире.

- Александр Геннадьевич, но разве это плохо, что у нас появляются все новые и новые финансовые учреждения? Это расширяет возможности выбора, как минимум!

- В этом, в принципе, ничего плохого нет. Развитие конкуренции обуславливает развитие рынка, в данном случае финансового и, как вы правильно заметили, расширяет возможности выбора.

- А что еще можно отнести к основным причинам мирового финансового кризиса?

- Основной причиной мирового финансового кризиса, на мой взгляд, является искусственное формирование глобального спроса в последние 10-15 лет. Основным источником формирования такого высокого уровня спроса являются США, как страна с достаточно высоким уровнем внутреннего потребления. Как я уже отметил, данный спрос формировался искусственно и был спровоцирован высокими ценами на углеводороды. Можно попробовать разобраться в процессе формирования этого спроса и рассмотреть один из возможных вариантов.

Возьмем нефть и рассмотрим ее, как продукт. В 1998 году нефть марки Brent стоила порядка 10 долларов за баррель, а в 2008 году эта же нефть стоила более 140 долларов за баррель. Но ведь данный продукт нисколько не изменился, химический состав нефти прежний, никаких уникальных свойств она не приобрела. Почему же так изменилась цена? Просто стало увеличиваться потребление нефти, и сработали определенные катализаторы, которые сформировали повышенный спрос на нее. Безусловно, работа спекулянтов еще больше подстегнула дальнейший рост цен. Вообще, если обратиться к истории, то изменение цены на нефть – процесс колебательный.

Если мы обратимся в недалекое прошлое – конец 70-ых прошлого века, то тогда нефть стоила дорого, затем наступил спад, а в 2008 году – опять высокая цена на нефть. Итак, цена на нефть растет, и, соответственно, в экономику вливается достаточно большое количество денежных ресурсов. Чем выше цена на нефть, тем больше денег вливается в экономику. Естественно, что эти ресурсы прежде всего поступают в финансовую сферу, в банковский сектор и на фондовый рынок. Банковский сектор кредитует корпоративный сектор и физических лиц, постоянно увеличивая количество и суммы кредитов по мере необходимости освоения все большего количества денежных средств. Фондовый рынок также растет за счет постоянной финансовой подпитки.

Основные средства осваивались банковским сектором, шли на фондовый рынок, а потом и на рынок недвижимости. Это основные три сферы, в которых наблюдался в последние годы очень существенный рост. Даже были такие тенденции, что люди уходили из реального производства, из реальной экономики, вкладывая свои деньги либо в фондовый рынок, либо в недвижимость, потому что на тот момент времени эти вложения действительно давали очень серьезные доходы. Но в конечном итоге, по мере развития рынка, спрос растет, и банки должны охватывать все больше и больше категорий населения, все большее количество предприятий для того, чтобы этот спрос в дальнейшем поддерживать и развивать. Соответственно возрастают риски невозврата заемных средств, что в конечном итоге и приводит к просрочке выплат по кредитам. На фондовом рынке со временем происходит процесс перекапитализации компаний. Повышение цен на нефть в какой-то мере подпитывает рынок, а спрос уже становится практически неподтвержденным. Рассмотрим, например, тот же самый ипотечный кризис, который был накануне в США. Там возникла ситуация, что людям выгоднее было оформлять ипотеку на 50 или 60 лет, а у них это развито, так как там и дети еще рассчитываются по долгам своих родителей по ипотечным кредитам, и подписать договор о начале оплаты ипотеки через год, чем арендовать жилье. То есть, люди сознательно шли на такой шаг и год жили комфортно, за символическую плату. А если бы они арендовали жилье – это было бы для них значительно дороже. То есть, формирование искусственного спроса на ипотеку дошло до такого уровня, что стало порождать вот такие негативные процессы. Рынок перегревается и наступает обратный процесс. Падение цен на нефть лишает рынок подпитки, что приводит к более резкому спаду спроса, так называемой рецессии Кейнса. Это мы и наблюдаем в настоящий момент. Также хотелось бы отметить, что искусственный рост спроса, как правило, сопровождается ростом инфляции, то есть начинают расти цены и, порой, достаточно существенно.

- И что дальше?

- Сейчас все начали думать о ликвидности, о ценности реальных денег, это коснулось и нас, так как очень многие средства иностранных инвесторов вкладывались в недвижимость и в наш фондовый рынок. Если взять, например, наш фондовый рынок, то около 70 процентов всех оборотов на нашем фондовом рынке – это обороты, которые делались на деньги западных инвесторов. То есть, на иностранные деньги. Я посмотрел свежую аналитику и увидел, что у нас за последнее время весь фондовый российский рынок акций наших компаний оценивался примерно в 350 миллиардов долларов. Но если мы вернемся на некоторое время назад, когда он был на пике, а это было в мае, то у нас только один «Газпром» оценивался в 350 миллиардов долларов. Вот насколько упала сейчас капитализация фондового рынка. Я начал наш разговор, сказав о том, что 27 ноября будет проходить Федеральный совет РСПП, и для подготовки к этому событию нам в регионы рассылались материалы по фондовому рынку, РСПП представлял свою аналитику. Аналитики РСПП вывели очень интересную тенденцию - ввели некий термин, который называется капиталоемкость ВВП (валового внутреннего продукта), который является отношением капитализации фондового рынка к ВВП страны. И обнаружили тенденцию того, что у нас в данный момент времени (грани кризиса) происходила перекапитализация фондового рынка выше критичного уровня. То есть, подавляющее большинство компаний были переоценены: фактически они не стоили столько, по какой стоимости котировались их акции на бирже. При анализе проводилось четкое отслеживание изменения данного показателя «капиталоемкость ВВП» - и в зависимости от того, как изменяется эта капиталоемкость и в каких размерах, зависят последствия, которые наступают приблизительно через год, в той или ной стране. И вообще была выявлена тенденция не только о перекапитализации фондового рынка в нашей стране, но и перекапитализации мирового фондового рынка, что явилось следствием мирового финансового кризиса и кризиса в России. Это еще одно доказательство той двойной сути российского кризиса, о которой я говорил ранее.

- Александр Геннадьевич, насколько опасна перекапитализация фондового рынка?

- В свое время, когда я учился в Москве, в Высшей школе международного бизнеса, с 2001 по 2003 год, у нас преподавал профессор Липсиц И.В., который нам говорил, что российский фондовый рынок – это хорошая демоверсия. У г-на Липсица много работ и книг на тему фондового рынка, и его мнение считается достаточно компетентным. На мой взгляд, он (отечественный фондовый рынок) до сих пор и остался хорошей демоверсией, в особенности после того, когда Государственная Дума РФ приняла поправки в Федеральный закон, который разрешает Центробанку играть на бирже. И сейчас основной игрок на нашем фондовом рынке – это Центробанк. То есть, по сути дела, этот рынок, который и ранее был искусственным, стал еще более искусственным. С Центробанком никто тягаться не будет. Поэтому сейчас намечается очень интересная тенденция действий на фондовом рынке, связанная с получением инсайдерской информации о том, что будет делать Центробанк завтра, послезавтра. И брокеры, обладая такой информацией, могут очень неплохо зарабатывать. Если они знают, что завтра Центробанк будет играть на повышение ставок, продавать те или иные ценные бумаги или покупать ценные бумаги, они могут подстраиваться в этот процесс и зарабатывать. Посмотрим, что из этого получится.

- С причинами кризиса разобрались, а какое влияние разразившийся кризис окажет на регион?

- Кризис, как этого ни хотелось бы, но, скорее всего, окажет серьезное влияние. Мне недавно попалась на глаза очень интересная статья одного экономиста, которая называлась так – «Прошлой жизни больше нет, на все новая цена». В ней автор проводит аналогию с началом Великой Отечественной войны, когда она уже началась, но народ осознал это не сразу, в особенности это касается российской глубинки. Это говорит о том, что все процессы, касающиеся изменений то ли политических, то ли экономических, носят инерционный характер. Исходя из этой аналогии, автор говорит о том, что процесс – кризис - идет, он необратим, но далеко не все это еще почувствовали. Хотя то, что будет, безусловно, ухудшение экономической ситуации – это факт. Вопрос в том, какими мы выйдем из этого кризиса. Если мы возьмем сейчас бюджет региона на будущий год, то он, как вы знаете, будет дефицитным, и сейчас под вопросом исполнение бюджета на этот год. Его исполнение под вопросом в связи с тем, что один из основных наполнителей бюджета – Кольская ГМК – в этом году существенно сократит свой вклад по причине того, что в течение года цены на медь, никель сильно упали. Практически сейчас КГМК работает на уровне себестоимости, а в данный момент уже может быть даже и ниже себестоимости. Но ясно одно, что прибыль компании будет в текущем году меньше, чем в прошлом, и соответственно сократится доля поступлений в бюджет текущего года. Если мы присмотримся к другим нашим крупным компаниям - «ОЛКОН», «Ковдорский ГОК» и ОАО «Апатит», то и тут не все так просто. Вот по ОЛКОНУ – Северсталь уже официально объявила о снижении на 25 процентов выпуска металлопроката. Соответственно, сырья им уже необходимо будет меньше, и ОЛКОН, естественно, поставлять сырья будет меньше. Соответственно, у предприятия сократятся объемы производства приблизительно в этих же пределах - 15-20 процентов. Если мы рассмотрим ситуацию на Ковдорском ГОКе, который также часть концентрата поставляет на Северсталь, соответственно, этот негативный процес коснется и его. Он, скорее всего, вынужден будет тоже сокращать производство. То, что касается другого сырья, которое поставляли Ковдорский ГОК и комбинат «Апатит» – это концентрат для производства минеральных удобрений, то с учетом того, что спрос на минеральные удобрения в мире в последнее время резко упал, то им, опять-таки, придется снизить объемы производства. Та же Бразилия, если раньше потребляла у Еврохима, а владельцем Ковдорского ГОКа является он, определенное количество минеральных удобрений, то сейчас эти объемы снизились в 5-6 раз! Поэтому возникает вопрос, зачем производить прежние объемы, если они не пользуется спросом на рынке в настоящее время. Я думаю, что, скорее всего, сокращение производства затронет все крупные предприятия региона. Соответственно, это отразится и на транспортных организациях, возможно, это коснется и торгового порта, через который идет отгрузка продукции вышеназванных предприятий. Не останется в стороне от этого падения и Мурманское отделение железной дороги. Вот приблизительно такая тенденция сегодня просматривается. Однозначно, эти тенденции приведут к тому, что в следующем году будет очень сложно с наполнением бюджета Мурманской области. Таким образом, кризис, скорее всего, окажет серьезное влияние на экономику региона, но насколько оно будет серьезным – это уже покажет время. Надеюсь, что все сложится для нас благополучно.

- Какими могут быть последствия этого кризиса?

- Последствия кризиса будут определяться его глубиной, тем, насколько он затянется. Поэтому последствия кризиса сейчас очень сложно предсказать. Тем более, что в настоящее время предпринимается очень много мер и в масштабах страны, и на региональном уровне, и в рамках мировой финансовой системы. Поэтому, каким будет дальнейшее развитие ситуации, непонятно. Прогнозы по факту последствий кризиса могут быть настолько разными, что, мне кажется, не совсем благодарное дело этими прогнозами заниматься.

- Есть ли у нынешнего кризиса общее с кризисом 1998 года?

- По одной из версий – есть. И это заключается в том, что в 1998 году кризис был спровоцирован в общем-то серьезной задолженностью и ростом этой задолженности нашей страны перед западными кредиторами. Это был национальный долг. То, что касается текущей ситуации, то мы имеем тоже очень высокую задолженность, но это уже не задолженность России, а задолженность корпоративного сектора, то есть задолженность компаний. И задолженность компаний сейчас сравнивают приблизительно с объемом золотовалютных резервов России, которые уже, надо это отметить, несколько уменьшились. По предварительным данным, эта задолженность составляет порядка 550 миллиардов долларов. Это задолженность именно корпоративного сектора. И как ни парадоксально, очень серьезными заемщиками, даже при высоких ценах на нефть и газ, являются нефтяные компании и ОАО «Газпром». Они умудрились еще и очень много денег у зарубежных банков занять, хотя вроде бы фортуна им благоволила с ценами на их сырье. И вот, естественно, что мы сейчас наблюдаем, идет процесс вмешательства государства во все экономические процессы. Без этого вмешательства уже не обойтись. Это вмешательство выражается прежде всего в поддержке финансовой сферы. А по сути дела будет проходить, точней, уже проходит, процесс временной национализации экономики. Не знаю, на какой период он расчитан, думаю, что не навсегда. По сути, государство берет под контроль коммерческие структуры, давая им деньги на покрытие их долгов. За счет чего оно получает над ними своего рода контроль, и, соответственно, тем самым корпоративный долг превращается в долг государства. Хотя и косвенно, но государство, в конечном итоге, гасит эти долги. Это и есть общее с кризисом 98-го года прошлого века – большая задолженность! А отличие заключается в том, что сейчас, в принципе, ситуация иная. Если в то время денег не было вообще, то сейчас деньги-то есть, но наступает такая, очень, скажем, непростая ситуация: существуют опасения в правильности направления огромных средств. От этого многие сегодня находятся в ожидании.

- Кого коснется кризис в первую очередь?

- Как у нас всегда было, кризис и в первую очередь, и в последнюю коснется рядовых граждан. На мой взгляд, дальнейшее развитие кризиса приведет к росту цен однозначно. Наверное, частично наш кризис и был спровоцирован ростом цен на энергоносители и сырье, о чем я уже говорил.

Кого-то кризис затронул уже сегодня, кого-то в большей степени, кого-то в меньшей степени. Могу отметить, что особенно он болезненно затронул финансовую сферу, потому что там исключительно вертелись заемные средства, а также сферу строительной отрасли, где вкладывались инвестиционные деньги в проекты, в стройки.

Многие компании привлекали средства под залог своих ценных бумаг, стоимость которых раньше росла вместе с фондовым рынком. И если в момент привлечения кредитных средств акции стоили достаточно дорого, то сегодня их стоимость упала в разы. Такие компании столкнулись с так называемым margin-call – это требование брокера о довнесении средств на расчетный счет в связи с резким падением стоимости акций на бирже. Перед ними стала проблема быстрого поиска недостающих денежных средств. А если это невозможно, то остается путь продажи дополнительного количества акций. Такая ситуация возникла у многих компаний, и она также способствовала возникновению проблем с ликвидностью.

В конечном счете, еще раз говорю, кризис коснется рядовых граждан. Так как будут прежде всего расти цены на продовольственные товары. Также обостряет ситуацию то, что многие наши граждане в последнее время привыкли жить в долг, а с долгами сейчас придется жить сложнее. А насколько массовой будет эта проблема, говорит всего одна цифра – уровень кредитования физических лиц в России вырос начиная с 2000 года в 72 раза! А ВВП страны за этот же период вырос приблизительно на 70 процентов. Чувствуете разницу! Вряд ли такой рост ВВП мог обеспечить такой рост потребления. В этом мы видим еще одно подтверждение искусственному формированию спроса. Сейчас единственный, на мой взгляд, возможный сценарий развития событий, который может произойти в ближайшее время – это снижение цен на промышленные товары. Это возможно в конце этого года или в начале следующего – январе-феврале, потому что многие оптовые компании и крупные розничные сети планировали сбыт исходя, думаю, из прогнозируемой динамики сбыта в июне - августе. Естественно, что продукцию нужно было заранее изготовить, импортную заранее привезти. Есть товарный запас, есть обязательства перед партнерами. Но те объемы, которые планировались тогда, и то, что мы видим сегодня, когда сбыт падает, несопоставимы. А продукцию нужно продать, чтобы компании могли выполнить обязательства перед поставщиком, перед своими партнерами, потому что большая часть этих поставок – это товарные кредиты. А каким образом это можно сделать в создавшейся ситуации – только за счет снижения цен, что сделает товар более привлекательным для конечного потребителя. На мой взгляд, нас ждут распродажи и скидки на промышленные товары, они уже идут. Я не думаю, что что-то кардинально изменится в худшую сторону до конца года. На этом этапе рядовые граждане будут довольны. А вот что будет после Нового года – это уже значительно сложнее сказать, тогда уже поставки будут скорректированы с учетом существующего спроса.

- Есть ли варианты выхода из кризиса?

- Как один из возможных вариантов выхода из сложившейся кризисной ситуации может быть создание цепочек спроса за счет базовых отраслей. Это машиностроение, военно-промышленный комплекс (ВПК) и так далее. Условно говоря, эта схема выглядит так: берем ВПК – государство выделяет средства на расширение определенных заказов, вокруг ВПК работает много различных предприятий, в том числе малый и средний бизнес, которые также получают определенные объемы работ и продолжают осуществлять свою деятельность. Второй пример, он тоже рассматривается – развитие жилищного строительства. У нас же есть даже такая нацпрограмма, правда, сказать, что эта программа сделала жилье доступным, в настоящее время нельзя. Но создание мощной структуры, которая могла бы за счет государства осуществлять строительство доступного жилья, способствовало бы развитию вокруг такой компании большого количества сопутствующих производств, в том числе малого и среднего бизнеса. А это огромная инфраструктура предприятий по производству стройматериалов и так далее. Может быть, тогда жилье стало бы доступным. Поэтому и возникает идея создания именно таких цепочек спроса, которые могли бы стимулировать дальнейшее развитие экономики и позволять ей выйти из этого кризиса, в котором она сейчас оказалась. То есть, государство вкладывало бы деньги не в фондовый рынок, как это происходит сейчас, не только в финансовую сферу, что, на мой взгляд, бессмысленное вложение денег для государства, а в реальную экономику. Зачем поддерживать тот же фондовый рынок, который реально не отражает картину капитализации компаний нашей страны? Это мне, как бизнесмену, непонятно. Тоже и в финансовой сфере. Сейчас деньги выделяются банкам, а как у нас все чаще сейчас говорят, эти деньги не доходят до реального сектора. А кредитовать как раз нужно конкретные предприятия, вот в чем суть. Поэтому кредитование конкретных отраслей, которые могли бы за собой потянуть развитие других отраслей, было бы крайне полезно. Это позволило бы решить многие проблемы. По крайней мере, это один из выходов из той ситуации, которая существует в настоящее время.

- Как долго может продлиться кризис?

- Трудно сказать. Сколько у нас продлился кризис 1998 года? Как ответить на этот вопрос? Если я не ошибаюсь, то, по-моему, его завершение некоторые специалисты констатировали в 2005 или 2006 годах, когда мы вышли по объемам производства на докризисный период. Вот и получается, что он длился как минимум 7-8 лет. А нам сейчас говорят, что этот кризис продлится год, кто говорит – полтора. Но что считать кризисом? Кризис может длиться продолжительный промежуток времени, пик кризиса может пройти, допустим, за год – за полтора, но в дальнейшем мы будем еще долгое время работать с последствиями кризиса. Считать прохождение пика выходом из кризиса или считать работу с последствиями кризиса его продолжением – кому как нравится. По времени сложно прогнозировать, потому что кризис еще по сути и не начался, он только заявил о себе. Не более того.

- Можно ли ожидать банкротства среди финансовых учреждений и среди предприятий региона?

- Тоже сложный вопрос. На мой взгляд, в меньшей степени это коснется предприятий нашего региона, но все может быть. Все будет зависеть от разного рода причин, которые могут повлиять на этот процесс. Если мы посмотрим на крупнейшие предприятия Мурманской области, то создание вот такой цепочки спроса, о которой я говорил, существенно помогло бы им. Если брать малый и средний бизнес – то, хотя здесь тоже все непросто, на мой взгляд, компании этого сектора более быстро адаптируются к различным условиям и им, как мне кажется, выжить будет проще и легче. Определенные компании даже могут получить во время кризиса конкретные преимущества. Но, я думаю, что в любом случае банкротства будут. Без этого кризис не пройдет.

- Видите ли Вы в создавшейся ситуации положительные моменты или кризис - это всегда плохо? Будут ли победители? Некоторые утверждают, что таковых будет больше, чем побежденных?

- Могу усомниться в этом утверждении. Победителей, как правило, бывает гораздо меньше, чем побежденных. Безусловно, делать сейчас прогнозы - это не очень хорошее занятие, потому что они будут разниться настолько, насколько человек понимает ту ситуацию, которая сейчас происходит в стране, в мире и в регионе. Прогнозы будут от самых оптимистичных до самых пессимистичных. Я могу согласиться с тем, что кризис, безусловно, это всегда новые возможности. Кризис позволяет очень многое переосмыслить и очень многое помогает начать делать по-другому, на более высоком качественном уровне. Вот возьмем первые симптомы кризиса – когда предприятия начали ощущать кризис. Что мы сразу же видим? Какую реакцию у этих предприятий мы наблюдаем? Они начинают экономить. То есть кризис невольно их подталкивает к тому, что они начинают рационально использовать ресурсы. Парадокс? Но это факт! А ведь рациональное использование ресурсов – это то, за что вообще предприятия должны бороться постоянно. Поэтому я бы так сказал: кризис – это всегда хорошо, но трудно! И если предприятие или организация проводят грамотную экономическую политику, то я думаю, что им нет смысла опасаться кризиса. Конечно, кризис отразится на деловой активности. Возможно, будут спады и объемов производства, и объемов продаж, но это не будет критичным. Это даст возможность многие вещи переосмыслить. И я думаю, что из кризиса, в любом случае, предприятие, пережившее его, выходит сильнее, выходит экономически более крепким и более эффективным. Это однозначно.

- Как ведут себя в условиях кризиса члены СПП МО?

- Я уже говорил о тех проблемах, с которыми столкнулись наши крупные компании. Но, безусловно, если брать организации среднего уровня, хотя сейчас до них еще пока кризис не дошел, но, так или иначе, они уже начинают заботиться об эффективности своей деятельности, об оптимизации затрат.

Но в большей степени я бы настоятельно рекомендовал им отслеживать процесс качества дебиторской задолженности. Вот это очень важно. В ряде случаев сегодня мы имеем такую ситуацию, которая будет приводить и уже приводит к снижению спроса. Снижение спроса уже отмечается и на потребительском рынке, и на рынке В2В. Определенные организации идут в такой ситуации по пути искусственного стимулирования спроса или производства, предоставляя своим потребителям, своим клиентам отсрочки платежей на более длительный срок, на каких-то более простых условиях, без дополнительных залогов или предоставляя ту или иную услугу тем клиентам, в которых они не уверены на 100 процентов. Соответственно, снижается качество дебиторской задолженности. Хотя, в данный момент времени, в краткосрочном периоде они имеют хорошую динамику роста продаж или производства, но в результате могут оказаться и без продукции, которую они отпустили, и без денег, которые они должны были за эту продукцию получить. Поэтому в создавшейся кризисной ситуации важно и нужно всегда соизмерять – хорошая динамика роста должна соответствовать хорошему качеству дебиторской задолженности. На это в первую очередь сейчас надо обращать внимание.

- Какую роль может играть СПП МО в создавшейся ситуации?

- Прежде всего, как говорится, держать руку на пульсе. В настоящее время мы должны пристально следить за возможными проявлениями кризиса в нашем регионе и постоянно осуществлять мониторинг деятельности предприятий и организаций, деловой активности в Мурманской области. Совместно с другими региональными отделениями РСПП, на основе компетентных мнений наших членов, мы участвуем в формировании консолидированной позиции бизнес-сообщества по преодолению финансового кризиса и доведения данной позиции до правительства России. Поэтому роль СПП сейчас весомая. Кроме того, эта роль будет заключаться и во взаимодействии с профсоюзами в рамках социального партнерства.

- Почему?

- Это не секрет, что сейчас в обществе много разговоров о возможных массовых сокращениях, увольнениях или чего-то еще. Поэтому социальная стабильность в обществе, наверное, во многом будет зависеть от консолидированной политики работодателей и профсоюзов. Здесь нельзя идти слепо по пути защиты интересов бизнеса, работодателей, здесь надо вырабатывать единую взвешенную политику. Я надеюсь, что благодаря этому наш регион серьезно эти явления не затронут.