Александр Алхимчиков, заместитель председателя комитета по лесному хозяйству Мурманской области: «Нам не нравится такая практика проведения аукционов, которая не учитывает специфику региона, да вообще ничего не учитывает, кроме цены вопроса»

Весна в Мурманске не самое лучшее время года, но она все равно радует северян, ведь впереди лето, сезон заготовки ягод и грибов – любимое время года для жителей сурового Кольского Заполярья. Но насколько предстоящий сезон порадует северян, пока неясно. В стране проходит реформа лесной отрасли, введены аукционы на продажу лесных угодий. А не получится ли так, что многие северяне не смогут попасть на свои излюбленные ягодные или грибные места, не скажут ли им, что это частная территория и сюда вход посторонним запрещен? Что вообще изменилось в лесном хозяйстве региона? На эти и другие вопросы Мурманское информационное агентство попросило ответить Александра Алхимчикова - заместителя председателя комитета по лесному хозяйству Мурманской области.

- Александр Александрович, как Вы оцениваете состояние лесных массивов региона и насколько они изменились в последние годы? Каков характер этих изменений – положительный или отрицательный?

- Состояние лесных массивов региона специалисты оценивают, как нормальное. Более того, в Мурманской области наметилась положительная динамика. Например, за прошлый год площадь лесных насаждений увеличилась на 2300 гектаров, из них 2200 – хвойные насаждения. Добавило нам оптимизма и положительно повлияло на динамику и то, что прошлый год был не пожароопасным. Так что состоянием лесного фонда региона мы удовлетворены.

- А на какой стадии находится проект реализации модельного леса? О нем уже много говорилось, но тем не менее, проект новый, международный и вызывает большой интерес.

- Да, это новый проект, он реализуется на базе Ковдозерского лесничества. Проект у нас очень хорошо начинался и сейчас подходит к завершающей стадии. Правда, в настоящий момент есть некоторые задержки с его финансированием, которое осуществляется шведской стороной. Шведы очень тщательно, можно сказать, скрупулезно, изучают все наши статьи расходов по этому проекту. На днях вопросы финансирования обсуждались нашими представителями в Санкт-Петербурге. Надеемся, что в августе проект завершится. Правда, наши шведские партнеры хотели, чтобы мы и далее участвовали в этом проекте. И мы в этом тоже заинтересованы. Интерес у бизнеса есть. На первом этапе реализации проекта, который мы планируем завершить в августе, интерес возник у многих компаний. Например, компания «ТЭКОС» рассматривает вопрос о строительстве биокотельной. Сейчас этот проект на стадии расчетов. Еще один интересный проект – создание туристической тропы от старинного села Ковда. Он в стадии проработки. Планируется, например, в Ковде воссоздать несколько старинных изб, где разместится гостиница. Один из наших партнеров уже работает на строительстве объекта – офиса для модельного леса. Так что проект работает.

- Александр Александрович, а насколько для нашего региона актуальна проблема нарушения лесного законодательства?

- Под нарушением лесного законодательства у нас в России в основном понимается незаконная вырубка. Она характерна для регионов с промышленной заготовкой леса, так скажем, лесных регионов – Карелии, Архангельской, Вологодской, Читинской областей. У нас в регионе такой проблемы нет. У нас был зафиксирован только один случай крупной незаконной заготовки леса на дрова в прошлом году на сумму 1,2 миллиона рублей. О нем все СМИ сообщили. В остальном у нас все спокойно. Промышленных заготовок леса у нас нет. Основные нарушения лесного законодательства у нас в Заполярье – это нарушение правил пожарной безопасности летом. Есть факты незаконной вырубки хвойных деревьев в канун Нового года. Но это единичные случаи. А основные нарушители у нас – это население. Так что острой проблемы нарушения лесного законодательства у нас нет.

- Как прошел процесс реорганизации ведомства?

- Процесс реорганизации – это тяжелый вопрос. Так скажем, документально - на бумаге - процесс реорганизации завершен. Вся нормативная база есть. Но фактически мы создаем новую систему, и этот процесс продлится как минимум до конца этого года. Я, конечно, не ретроград, не противник нововведений… А как чиновник я не имею права критиковать то, что происходит у нас в процессе реорганизации. Но как специалист и как человек могу сказать прямо – многого не понимаю, не вижу логики в происходящем и не понимаю причин такой спешки. Все – передача имущества, полномочий и прочее – произошло за 2 месяца. Уточню – контрольно-надзорные функции в ходе реорганизации переданы лесникам, а хозяйственные – во вновь созданный орган. В целом процесс реорганизации прошел очень болезненно. Такое ощущение, что мы играем в игру под названием «реорганизация лесного хозяйства». Напомню также, что на федеральном уровне было заявлено, что во вновь созданные структуры передано имущества на 45 миллиардов рублей. Но ведь последние 10 лет ничего не списывалось, и то, что передано, имеет совершенную другую амортизационную стоимость и фактически составляет как максимум половину от озвученной суммы. Переданы техника изношенная на 120 процентов, дома, помещения - жилой фонд, бывшие на балансе лесничеств, которые уже давно не использовались. То есть, передано не самое лучшее имущество.

Забегая вперед, скажу, мы сделали сегодня все для подготовки к сезону пожаров, но техника, имеющаяся на балансе и предназначенная для этих целей, далеко не лучшая. Так что реорганизация – реорганизацией, а проблемы остались.

- А как приживается новый лесной кодекс и насколько он хорош?

- Лесной кодекс в новой редакции однозначно очень плох. Подчеркиваю, из всех лесных кодексов, что я знал и пережил, – он самый плохой. Он не доработан. Он был сделан очень быстро, в спешке, как и вся реорганизация лесной отрасли. Но мы по нему работаем, и нам надо так умудриться нарушить кодекс, чтобы его выполнить! Потому что выполнить его нельзя, но нам надо его выполнить!

- Это как же так можно?

- Приведу пример, передача в аренду лесов для оленьих пастбищ. Раньше была комиссия, туда входили многие специалисты лесного ведомства, комитета по имуществу, сельского хозяйства и так далее. Комиссия собиралась и учитывала возможности заявителя – претендента на лесные оленьи пастбища – есть ли у него олени, пастухи, другие необходимые для ведения этого вида деятельности специалисты, как давно заявитель занимается этим видом хозяйства и так далее. То есть, при рассмотрении заявки мы учитывали много аспектов. Каждый член комиссии ставил баллы, и по итогам этого скрупулезного рассмотрения мы определяли арендатора. При этом цена участка не была основным условием аренды. Теперь же главное при проведении аукциона – кто больше даст денег. Для участия в аукционе необходима заявка и проплата залога. И мы не имеем права требовать других документов. Мы испугались, мы растерялись. Получается, что по стартовой цене 6 копеек за гектар лесные оленьи пастбища смогут купить перекупщики. Мы долго думали, что делать, как быть? Мы провели встречи с представителями комитета по сельскому хозяйству, с представителями оленеводческих хозяйств, на встрече присутствовали председатель селхозкомитета Алишер Хаитбаев, депутат областной думы Валерий Страхов. По итогам встреч мы предложили нашей областной думе выйти с законодательной инициативой – распределять оленьи пастбища без аукционов. Если эта инициатива пройдет, вопрос решится в пользу оленеводов, если нет – то нет! И таких примеров я могу привести много. Скажу так – нам не нравится такая практика проведения аукционов, которая не учитывает специфику региона, да вообще ничего не учитывает, кроме цены вопроса. Отсюда и проблема с теми же охотничьими угодьями. Для получения права на аренду лесных угодий раньше нужно было иметь лицензию, егерей, опыт работы и так далее. То же по аукционам на заготовку древесины. Мы смотрели, есть ли у претендента техника, есть ли специалисты и так далее. Теперь ничего этого не нужно. Не знаю, может, для других регионов такая практика приемлема, но для нас нет. Например, сейчас под Москвой фирмы Абрамовича по цене 600 рублей за гектар купили на аукционе право на аренду 500 га прекрасной подмосковной земли, которая тут же уходит в субаренду по цене в несколько десятков тысяч долларов. А аренда сейчас дается аж на 25 лет! Это раньше мы давали аренду на 5 лет. И вот теперь у первых арендаторов подходят сроки окончания аренды, и что будет, я не знаю! Мы провели первый аукцион, на котором выставлялась земля, арендуемая турфирмой «Серебро Поноя». Так вот, этот участок при стартовой цене в 300 тысяч рублей с небольшим ушел за 11 миллионов. Хорошо, что эта турфирма смогла его купить. Но как будет с остальными, мы не знаем, аукционы начнем проводить в июне.

- Есть ли выход из этой ситуации?

- Месяц назад в Госдуме появились поправки в лесной кодекс, выдвинутые фракцией КПРФ. Одна из них - убрать аукционы. Мы эту инициативу поддержали.

- Александр Александрович, а насколько востребованы наши лесные угодья?

- Востребованы. Примерно 20 процентов – это заготовка леса. Но это немного. Главная потребность у нас в регионе – это оленьи пастбища. Большой спрос на рекреационные угодья. 450 гектаров на эти цели уже переданы в аренду.

- Как проводятся аукционы на право аренды и продажи лесных насаждений и кто на это право претендует?

- Проводятся, как я уже говорил, по рыночному – главное цена. Процедура их проведения прописана. Из 19 участков, которые мы уже выставляли на аукцион, только 1 или 2 участка ушло по начальной цене. А претендентов много и с каждым днем становится все больше – это и пенсионеры, и люди состоятельные из Мурманска, Кандалакши, других регионов, а также те, кто хотел бы отдыхать на арендованных участках. Уточню, по закону на арендованных участках нельзя строить капитальные строения, их нельзя огородить забором и ограничить туда доступ населения.

- Не существует ли угрозы, что наши леса достанутся чужим?

- Интересы ничьи не учитываются, влиять на этот процесс мы не можем. А угроза прихода чужих - есть. Но это не значит, что это плохо. Вот у нас есть положительный пример: один состоятельный москвич купил право аренды в аукционе на участок земли в районе городов Кировск-Апатиты. И там уже развивает бизнес. К нему у нас претензий нет.

- Приближается начало пожароопасного сезона, насколько регион, лесное ведомство региона готово к нему?

- Мы сделали все, что от нас требовалось. Но сказать, что мы готовы, не могу. Создан абсолютно новый орган – Мурмаская авиабаза. Ему передана техника, я уже говорил, которая оставляет желать лучшего. Пока же мы договорились, что лесники тоже будут патрулировать совместно с авиаотрядом и будут сообщать о пожарах, будут иметь первичные средства тушения. Будут помогать авиаотряду. Надеемся, что прогноз о том, что лето будет нежарким, оправдается. А как все будет - сезон покажет.