Роман Трахтенберг: «Важно понять свое предназначение, как только это случится, жизнь изменится»

Нынешний герой рубрики «Наш гость» несколько необычный. Это Роман Трахтенберг - известный российский шоумен, теле- и радиоведущий, актёр и писатель. А коли герой необычный, то и нашу традиционную рубрику мы тоже представим, отклонившись от принятого канона. Сегодня в ней не будет вопросов, только живая речь, воспоминания и умозаключения Романа Львовича по различной тематике.

Мы встретились с ним на пресс-конференции в субботу в мурманском ресторане «Марракеш» перед его концертным выступлением. Итак, слово Роману Трахтенбергу:

«Я соображаю туго - кризис закончился, работы много. С конца апреля только и делаю, что прыгаю с самолета на самолет - гастроли. Но постараюсь быть с вами предельно честным».

О женщинах

«У меня никогда не было амплуа ловеласа. Это в связи с фамилией Трахтенберг стараются «накрутить», что я кобель и бабник. На самом деле - вовсе нет. И у меня никогда не было цели быть таким. Более того, меня и женщины-то не особенно любят. Сам на себя в зеркало смотрю и думаю: ну кто такого может полюбить? Есть одна - жена, которая из-за денег полюбила. Больше не вижу ни одной причины. Хотя за прошедший период жизни (Роман Трахтенберг родился 28 сентября 1968 года, вырос в Ленинграде, в еврейской интеллигентной семье – Ред.) женщин у меня было много. Однако серьезных романов – от силы, может быть, пять. А так были сотни женщин. При таком образе жизни, как же иначе? Я и пить-то бросил, потому что с утра не помнишь, что происходило вчера. Просто удобно желтой прессе всегда делать из меня монстра. Нормальный человек никому не интересен, поверьте на слово. Нужно быть или совсем приличным человеком, чтобы потом на него «нарыть» какой-то компромат, либо ты должен представлять собой какое-то чудовище. Очень нравится прессе, например, Паша Воля, который гадости какие-то говорит со сцены. Нравится Сергей Зверев - все ждут, что он в следующий раз «выкинет» со сцены Кремля. Я никогда не был таким, не делал чего-то противозаконного, противоречащего морали, приличиям. Но меня постоянно пытаются в чем-то обвинить. Вот говорят: «Роман, мы знаем, что вы снимались в порнухе. Как же не стыдно, ведь вы - кандидат наук». А почему мне должно быть стыдно? Ну, во-первых, мне были нужны деньги. Во-вторых, я читал там только текст. И в этой порнухе я никак не пересекался со сценами сексуального характера. Я сидел в бархатном кафтане, с бантом на шее, абсолютно одетый, читал произведения Баркова. Да, мое фото вынесли на обложку этого диска, да он бьет все продажи, потому что думают, что я там кого-то буду иметь. Но нет совершено. Ведь как бывает? Приходишь в какой-то вновь открывающийся клуб. Журналисты просят: «Вот стоят девушки, не могли бы вы с ними сфотографироваться?» Ну, могу. Встал, обнял. «Не могли бы взять кого-то из них за грудь, рубашку снять?» А почему нет? А потом читаешь в газете: «Трахтенберг пришел, напился, разбил люстру, снял трех девчонок и увел их в неизвестном направлении». Но это неправда. Мне бы с одной-то женой совладать, куда троих-то? Я старый человек.

О геях

В прессе сами «звезды» запускают о себе «утки». Один, например, сменил пассию. Все восхищаются: вот это да! А то, что 90 процентов российских артистов - гомосексуалисты, думаю, ни для кого не секрет. Это секрет только для родственников моей жены. На этой почве мы все время ругаемся. Я об этом в своей книжке писал «Вы хотите стать звездой». Издатель пришел ко мне, говорит: «Знаю, как поднять ее рейтинг. Продадим тираж в пару миллионов экземпляров. Напишем, что в этой книжке - перечень гомосексуалистов, от А до Я». Я отвечаю: «Так меня убьют». Он: «Ну и что? Зато как будет книжка хорошо продаваться». Но я не хочу быть великим исследователем и детективом посмертно. В конце концов, кому будет плохо от того, что кто-то друг с дружкой чем-то занимается? Это их дела. Проблема в другом. Когда ухоженный, красивый мальчик выплясывает на сцене, а девочки выбрасывают ему свои лифчики, они-то не знают, что ему нравятся мальчики. Он обманывает этих девочек. Меня это не касается, но меня задевает, когда я прихожу на телеканал, а мне говорят: «Ну что вы, Роман, опять не накрашены? Глазки не подведены, губки? Вы мужчина или кто?» Я мужчина и буду выглядеть так, как я выгляжу. Из-за этого на некоторые каналы меня не пускают, ведь их руководство имеет кардинально противоположные увлечения. А я - человек консервативный, старой закваски, абсолютно не гееспособен. Был солидарен с Лужковым, когда он запретил проводить гей-парад в Москве. Геи не понимают, что так делать нельзя. Хочется вам провести парад - сделайте это под Москвой, но вы же хотите пройти на глазах у изумленной публики. Есть еще натуралы, и им это неприятно. А для геев открыты клубы по интересам, пусть собираются там.

О центральной желтой прессе

Уверен, что среди вас затесался корреспондент, который по совместительству работает в газете кака пипи. Это раньше были отдельно стоящие «толчки» по всей стране, а сейчас работает целая ассенизаторская цепь. Ты в одном месте пукнул, а потом в Москве это появляется тиражом в 3 миллиона экземпляров. Причем им не интересно говорить о том, что есть, интересно это выдумать. Однажды мы говорили с журналистами о судьбе России, российской молодежи, которая тупеет не по дням, а по часам, которую ничего не интересует, она не читает книжек. Меня спрашивают: «Галкин женится на Пугачевой ради денег или по любви?» Отвечаю: «Не знаю, меня это совершенно не интересует. Может, ради денег, может, по любви». Еще вопрос: «Вы написали песню о любви к старушкам. Это не о Пугачевой с Галкиным?» Отвечаю: «Нет. Весь альбом о любви – к зверушкам, старушкам, трупикам, Путину. Я написал про все виды любви». А потом читаю в газете такую нарезочку со ссылкой на мои слова: «Да, Пугачева и Галкин женятся из-за денег. Песня о любви к старушкам посвящена им».

О работе на радио

За всю свою карьеру я работал на 3-х радиостанциях и всегда уходил ото всюду сам. Не ради денег, хотя на следующем месте работы всегда платили больше. Я по-прежнему являюсь самым высокооплачиваемым радиоведущим в нашей стране. На «Маяке» получаю в 4 раза больше, чем платили на «Русском радио». Но радио - это коллектив, и когда он перестает тебя удовлетворять, когда работа перестает приносить удовлетворение, я не считаю для себя возможным продолжать ишачить. Мы не негры, и работа - не плантация. Радио это, прежде всего, коллектив. К сожалению, мы все завязаны на каком-то определенном формате. Но надо меняться.

Про меня постоянно говорили, что я человек-анекдот и меня это, в конце концов, достало. Нельзя же 10 лет постоянно травить анекдоты. Но сколько ни рассказывай журналистам, что ты - кандидат культурологических наук, занимаешься фольклором, а по основной специальности - режиссер театрализованных форм досуга, все равно все завязывается на анекдоты, от тебя просят какой-нибудь свежий анекдотик, тебя не готовы воспринимать как человека многогранного. У нас в ходу ярлыки: похабник – Роман Трахтенберг, гадости говорит Паша Воля, хороший - Ваня Ургант. Кто может сказать плохое про Грузию? Только Отар Кушанашвили. Поэтому, когда меня просят рассказать анекдот, хочется ответить, как в анекдоте про Черномырдина. Ему говорят: «Вот вы являетесь послом России в Киеве, а все время говорите: «На Украине». А сейчас принято говорить: «В Украине». Он отвечает: «Тогда идите вы все не на три буквы, а в них».

Я хочу что-то сделать с нашей падающей культурой, чтобы люди смотрели на меня несколько иными глазами. Когда я стал получать на радио «Маяк» письма от слушательниц 80-ти лет, для меня это было очень необычно поначалу. Раньше на меня бабки, встречая на улице, плевали три раза через левое плечо, крестились истово и переходили на другую сторону дороги. А теперь пишут: «Роман, вы - наш любимый герой». Ну и отлично, значит, удалось открыть людям глаза, доказать, что не так страшен черт, как его малюют.

Об участии в новом фильме «Рок-волна»

На радиостанции «Маяк» была рекламная кампания зарубежного фильма про рок-танцы, в русском переводе он называется «Рок-волна». Коллектив «Маяка» в эфире озвучил радиоведущих из зарубежного фильма. Кстати, Михаила Гребенщикова, упомянутого в недавней статье в «Новой газете», среди ведущих «Маяка» нет и не было, он в озвучивании участия не принимал. Так почему говорят, что Трахтенберг занимается не своим делом? Я - артист разговорного жанра, умею говорить. Своим голосом зарабатываю на жизнь, и если я озвучил голосом коллегу-радиоведущего, а он полфильма говорит в микрофон, то что такого сделано не так? Я и в кино снимался, и в спектакле сейчас играю. Я - режиссер по образованию.

Еще хочу сказать об «утках». Мы с соведущей Леной Батиной решили, что 1 апреля запустим «утку» о том, что уходим с «Маяка» в новый интересный проект. Отработали по полной – заверили, что уходим, в конце передачи спели слезливую песню. А когда 2 апреля сказали в эфире: «С добрым утром!», нам пришло 58 sms-сок от радиослушателей о том, какие мы нехорошие, из-за нас проплакали весь вечер.

О шоу-бизнесе

Если бы меня назначили министром культуры, то я бы первым делом ввел статью за то, что одни люди порочат честное имя других. Деньги действительно не пахнут, ради них можно пойти на все, даже на предательство. Да, люди продаются за деньги, но за большие деньги. А за 50 долларов, которые журналист получает за статью, совершенно негоже портить карьеру творческому человеку. Один может реагировать на это спокойно, другой полезет в драку. А третий покончит с собой. Все люди разные. Я никогда не обольщаюсь на свой счет. Никогда не занимался искусством, только шоу-бизнесом. Так сложилось в моей жизни, что преподавательская деятельность не приносила плодов, а мне нужно было кормить семью.

У меня нет популярности, поэтому я не могу поделиться ее секретом. Популярен у нас Дима Билан. Даже уважаемые люди иногда пытаются его именем прикрываться. Вот я однажды напился в Черногории и сказал: «Дайте мне водки, а денег у меня нет». Спрашивают: «А кто вы?» Я: «Дима Билан, могу сейчас прыгнуть к роялю». Очень неудобно потом было, извинялся с утра. Вот кто популярен у нас по-настоящему! Непонятно только – почему? А мы - рабочие лошадки.

Кризис, жалко, закончился, еще бы полгодика протянулся, и все бы говнецо утонуло. Фигуристы должны кататься на фигурных коньках, боксеры драться, актеры играть на сцене или в кино, конферансье вести концерты, музыканты играть, певцы петь. А у нас - непонятно кто занимается непонятно чем. Когда в первый раз проходят передачи вроде «Ледникового периода», то это смешно и занятно. Во второй раз это вызывает недоумение, а в третий – негодование. Если все будут заниматься шоу, что остается настоящим артистам? Мы все это уже проходили в средние века, когда стало неинтересно, когда мужчина поет мужским голосом. Решили, что он должен петь женским. Общество развивается по спирали, и женщина сегодня уже стала неинтересна, как женщина. Решили, что в ней должно быть что-то еще, если губы, груди, то очень большие. Недавно смотрел передачу с конкурса красоты в Азии, там зачитывали, сколько участницы сделали пластических операций. И когда родители дарят своей 16-летней дочери на день рождения чек для оплаты первой пластической операции, это называется кретинизмом. Во всем виноваты коммунисты, которые дали волю женщинам. Место женщины - на кухне, это мое глубокое убеждение. А женщина сначала бьется за равноправие, а потом говорит, что она - слабое существо. Никакого равноправия нет, для каждой работы человек должен подходить.

Зачем я езжу на гастроли, если такой хорошо оплачиваемый артист? Деньги за них получаю, дни рождения веду, а иногда даже мальчишники. Например, завтра (24 мая -Ред.) еду в Киев, там у одного человека будет мальчишник. Про программу рассказывать не стану, она бы вас удивила.

Я давно устал работать в шоу-бизнесе и давно хотел уйти, но 20-ти миллионов долларов у меня как не было, так и нет. Никак не остановиться, пока платят деньги. Вот, думаю, пока кризис - сменю профиль. Нет, пока получаешь удовольствие от работы, нужно работать. Но снижать планку я не стану и дешевле продавать себя - тоже. Вот смотрю я на «сбитых летчиков» - на эстраде их много. Когда-то, лет 10-15 назад, они собирали стадионы, а теперь получают 1 тысячу долларов за концерт, куда едут на своей машине за тысячу километров впятером. Я так работать не буду. У меня есть бизнес, 65 магазинов по стране. Закрутим в сентябре сеть быстрого питания «Трахтенбургеры». Есть 2 фабрики, где занимаются упаковкой колбасных изделий. Мне хорошо живется, просто в шоу-бизнесе за день можно заработать столько, сколько в магазинах зарабатываю за неделю.

Отдохнем на том свете. Мне лично ничего не нужно. Но у меня сыновья молодые, все им чего-то хочется. Жена молодая, смотрю - опять тряпок накупила. Я вот штаны, в которых сейчас сижу, в секонд-хенде приобрел 10 лет назад, но быстро растолстел и в них не влезал. А теперь похудел с помощью Риты Королевой (доктор популярного в сфере шоу-бизнеса Московского центра эстетической медицины – Ред.) и с удовольствием их ношу. Десять рублей тогда за них заплатил, а моя жена покупает себе трусы за 600 евро и уверяет, что они у нее быстро рвутся. Я объясняю: «Трусы за такие деньги не могут рваться, а если рвутся, то надевай их на выход, а так ходи без трусов». А женщинам, оказывается, нужно покупать по нескольку джинсов на сезон. И одной шубы им мало, ювелирных украшений надо покупать несколько, чтобы менять каждый день. Ну не может она сегодня пойти в том, в чем приходила вчера.

О русском языке и толерантности

Однажды я сказал себе: «То, что вы, Роман Львович, преподаете студентам, имеет какой-то вес, и вы же можете поделиться с народом теми знаниями, которыми вы делитесь со студентами, которым вообще ничего не надо. Попробовать можно. Попытка не пытка, как правильно говорил товарищ Жуков». И я пошел в народ, и это стало приносить плоды. Да, я не имею ничего общего с искусством, но с культурой имею, потому что несу ее в народ. Как бы дико это ни звучало из моих уст. Вот движение «Местные» в день русского языка сделало на плакате три на три метра три рожи: Сергея Зверева, Сергея Светлакова и мою. Написали, что нам рты надо ершиком для унитаза чистить. Такие мы все крамольники, матерщинники и позорим русский язык. Решил я сфотографироваться на фоне своей морды и пришел на эту акцию. Один, без охраны. Стоят там с фашистскими флагами и меня не пускают. Говорят, по-русски надо говорить правильно. Я им: «Вот сейчас оратор выступал, он неправильно говорит по-русски. Он незнаком с правописанием, произношением, орфографией, пунктуацией – ни с чем не знаком. А я борюсь за чистоту русского языка. По радио всегда исправляю ошибки радиослушателей, свои ошибки, если сказал что-то неправильно».

Мне говорят, что я черт и зло, так докажите! Наша страна пожинает плоды социалистического прошлого. Как было: я поэта Бродского не читал, но согласен с предыдущим оратором. Я читаю про себя в Яндексе и блогах с утра, для бодрячка. Пишут недавно в блоге про книжку мою «Путь самца»: этот рыжий урод вообще ничего путевого написать не может, у него ни стиля, ни слога. Длинная такая болтовня развязалась, человек 20 пишут, а в конце - два показательных заявления. Один говорит: «Книжка вообще-то не про мужиков, а про баб». Второй: «А вы вообще читать ее пробовали?» После чего разговор сам собой затихает. Я тоже всегда говорю: ну возьмите книгу, почитайте. Не любите вы Трахтенберга, попав под влияние СМИ, так убедитесь сами в том, что я такой и есть, каким вы меня себе представляли. Вот мне пишет женщина из солнечной Молдавии, что радиоканал «Маяк», где я работаю, там не транслируется, книжки мои не продаются. И, слава богу, мол, я читать их не буду потому, что они говно, и вы тоже, и Россия. Такая озлобленность у людей. Я живу по другим принципам, даже две книжки «Дом» и «Дом-2» прочитал. Читать там нечего, только подписи к фото. Но я все равно это сделал с тем, чтобы доказать себе, что не заблуждался на их счет.

Участвовал я в одной передаче с Александром Невзоровым. Александр Глебович позвонил мне на следующий день и сказал, что хочет извиниться. За то, что 10 лет думал, что я полный чудак на букву «м», а на самом деле это не так. Мы все подпадаем под чье-то влияние. Если постоянно нам говорят: халва, во рту все равно становится слаще, чтобы там ни утверждала народная мудрость. И надо всегда пытаться разобраться, что к чему, и, может, весь мир покажется в ином свете.

Был я и на передаче «Деньги не пахнут» Муз-ТВ. Это развлекательный молодежный канал. А кто-то хотел найти там пищу для ума? Или, например, вы залезаете на порноканал и говорите, что грязь. Так что вы туда полезли? Там же написано: «Порно». Если вам 50 лет – не смотрите, эта программа не под вас «заточена».

О Мурманске, других городах, публике и кумирах

Мне очень нравится Мурманск. Когда мне говорят, что здесь живут «северные отморозки», я возражаю - это неправда. Здесь у меня не было ни одного негативного впечатления, всегда чувствую радость, это теплый город. И менталитет тут, как в Петербурге. В отличие от Москвы здесь даже говорят люди правильно. В Мурманск я приезжал неоднократно, концерты вел. Были выездные программы по заказу организаций. Спокойно и с удовольствием общаемся. Я уверен, что никто из вас после встречи со мной не скажет, что я какое-то мурло, я - совершенно адекватный человек. Проблема в другом: вы будете рассказывать, но вам никто не поверит.

У меня есть несколько любимых городов – Мурманск, Архангельск, Смоленск, Самара, Тольятти. В Казахстане вообще люди, как дети. Там не надо даже на сцену выходить. Неважно, что они купили билеты. Сфотографируйся с ними - и всё, тебя уже любят.

В Уфе, Ижевске, Калининграде – совершенно непонятный менталитет. Им что-то говоришь - и тишина 2,5 часа. Потом человек подходит: «Было так весело, как никогда в жизни». Я поседел весь под краской для волос, а им, оказывается, было весело. Но если людям смешно, то они смеются.

Мой контингент – люди 35-55 лет, с высшим образованием, желательно с двумя, чтобы нам было о чем вести разговор. А бывает, ты говоришь об одном, а публика не понимает, о чем речь. Типа того: иди-иди, рисуй, Моцарт. Молодежи я не интересен, точно. Я и на Муз-ТВ-то пришел, поддавшись на уговоры товарища, который сказал, что меня будет смотреть будущая публика, которой сейчас 15 лет. Сейчас им - по 20, но я не стал их кумиром, эти люди развиваются в совершенно ином направлении. Они не занимаются российской историей, не увлекаются российской литературой, не ходят в театры, не смотрят умное кино, которого мало. Я посмотрел фильм «Обитаемый остров». Уважаемые мною люди говорили, что это великое кино, лучшая экранизация Стругацких. Думаю, неужели что-то случилось с Федором Бондарчуком и он научился снимать кино. Пока я еще ни одного полноценного профессионального фильма Федора Бондарчука не видел. Посмотрел. «Обитаемый остров» - это самый худший фильм из всех, которые он когда-либо снял. «Спёрты» декорации из фильма «Пятый элемент», да еще за костюм умудрились дать какой-то женщине приз. Какое лучшее? Все ворованное! Режиссура - на нуле, актерская игра отсутствует. А люди говорят хорошие слова, и им не стыдно смотреть друг другу в глаза. Я бы так не смог, это нонсенс. Всем говорю: «Трахтенберг - великий и ужасный. Великий, потому что всегда говорит правду. Ужасный, потому что делает это даже тогда, когда его об этом не просят».

О столице

В Москве я чувствую себя комфортно. Криминала там нет, а в Мурманске, наверное, есть. Я уезжал из Петербурга, видел живых бандитов. А в Москве живу 6 лет, и нигде их не замечал. Людей, завязанных в большом бизнесе, убивают иногда, так всегда было и будет не только в России, а во всем мире. Но не должно быть так: ты едешь по улице, а к тебе подходит человек со словами: «Почему едешь на крутой машине, за это будешь нам платить». Вот с этим надо бороться. Но меня это не волнует, криминалом пусть занимаются правоохранительные органы.

Что касается маленьких городов, то я - за их связь с центром вертикалью. Интернет в этом отношении - уникальная вещь. Лет через 5 он расцветет буйным цветом, появится какой-нибудь он-лайн-университет, и совершенно не надо будет уезжать из своего родного города учиться в Москву, платить за это огромные деньги. Я уезжал из родного Петербурга не из-за денег, у меня были определенные проблемы, и там я больше оставаться не мог. В Петербурге был свой радиоканал, который работал на всю страну. Одним росчерком пера господин Яковлев (бывший губернатор СПб – Ред.) лишил всю страну этой привилегии, и Петербург из второй столицы превратился в рядовой город. Чем это чревато? Вот пример: я сижу здесь, в Мурманске, и меня покажут 2 телеканала, и про меня напишут 3 газеты. Если бы я сидел в Москве, то меня бы тоже показали 2 канала и 3 газеты, но эти 3 газеты прочитала бы вся Россия, а по телевидению меня бы показали на всю страну и в зарубежье, которое получает трансляцию со спутника. При одних и тех же энергетических затратах получаешь «выхлопа» намного больше.

Если не можешь жить в Москве, требуешь, чтобы тебе кто-то помогал, то, я считаю, - продавай квартиру и дуй куда-нибудь в провинцию, в Тайланд. На деньги, полученные от продажи квартиры, проживешь всю жизнь очень кучеряво. А мне в телепередаче «К барьеру!» говорили, что москвичам нужно давать дотации, потому что работать они не хотят. Не хотите работать – уезжайте. Это естественный отбор, побеждает сильнейший.

Если бы я жил в Мурманске, то сумел бы пробиться и здесь. Есть одна вещь, которой я действительно горжусь, до меня никому это не удавалось и, судя по всему, не удастся никому. Находясь в Петербурге и работая на региональной радиостанции, я сумел сделать так, что меня слушала вся страна. Передача транслировалась из Петербурга, но ее переключали через спутниковый канал. Меня звали тогда в Москву, но я остался. Легче всего кивать на столицу – мол, там все можно, а у нас нет. Везде все можно, важно только понять, чем вы лучше других. Как только вы поймете ваше предназначение, жизнь изменится. По крайней мере, станет ясно, как дальше жить.

Если бы коллектив, к примеру, «Русского радио-Мурманск» захотел бы получить к себе Романа Трахтенберга, который бы научил их, возглавил радиостанцию, то у канала нет денег на зарплату ни мне, ни людям, которые будут тут работать. Нет денег даже на технику, хорошее качество сигнала, на лишний передатчик, который бы транслировал не только на Мурманск, а на близлежащую территорию. Чтобы человек, отъезжая от Мурманска, не переходил с одной частоты на другую. К сожалению, это невозможно. Не моя вина в том, что все деньги сосредоточились в Москве.

О детях

Старший сын, ему 19 лет, учится в университете на программиста. Говорит, что он - великий программист. Я попросил его установить мне новую компьютерную программу. Он делал-делал и кинул. Я сказал, чтобы к моему компьютеру больше вообще не походил: «Вот есть твой, его и уродуй».

Младший, 15-ти лет, принимал участие в олимпиаде по физике. Звонит, сообщает, что победил. Занял 291-ое место по городу Петербургу, в школе – 1-ое, районе – 3-е. Я купил вымпел большой, написал: «Награждается такой-то за 291 место». Позвонил Друзю, говорю: «Александр Абрамович, подпишите мне вымпел?» Он написал: «Учись, парень, и все такое». Сыну отдал, а он спрашивает: «Кто такой Друзь?» Ну, приехали.

Сейчас поступил в физико-математическую школу. Мы в роду - все гуманитарии. Но он настоял, прошел конкурс 500 человек на 20 мест, поступил. Сам. Значит, будет второй известный еврейский физик после Эйнштейна - Трахтенберг.

Жена-студентка, заканчивает медуниверситет, будет гинекологом. Говорю: «Возьми меня на роды, посмотреть». Отнекивается: «Как тебя, козла такого, пустят? Я буду рожать, тогда посмотришь». Отвечаю: «А я маску одену. Тебя мне будет видеть жалко, а так, со стороны, можно».

У меня двое детей. Первая жена - на моем содержании, вторая, молодая - тоже. И еще на моем содержании - несколько человек.

О кризисе

Сейчас кризис, который раздут СМИ. Представляете, приходит человек в банк и видит, что стоит очередь, люди хотят забрать вклады. Что означает фраза со страниц уважаемого издания? То, что банку наступает крышка в течение 3 дней. До того у него было все нормально, но истерия раздувается, и журналисты делают это не из-за денег, а потому, что им захотелось чего-то жареного.

Кризис прошел, такой вывод я сделал, когда увидел, что народ начал гулять. Два месяца 2009-го была вообще тишина. Никто не пел, не гулял, были какие-то жиденькие свадьбы, скромненькие. А тут снова стали гулять. Недавно вел свадьбу - икра черная, дорогая и запрещенная, стояла тазиками. Я порывался утащить один домой, но было неловко. Пришлось довольствоваться бутылками конька и розового шампанского - удобно нести. Все видели.

Людей как прорвало: май у меня гастролями расписан полностью, июнь тоже. Никоим образом это не напоминает пир во время чумы. Мне кажется, что народ понял - хуже уже не будет. Кризис такая серьезная штука, что к нему не дадут прикоснуться. Да, стало меньше работы. Но люди научились ценить деньги, понимать, что за них они должны получать качество. Те, кто выходил раньше на сцену с бумажкой, которых было большинство, оказались не нужны. Чтобы люди чувствовали себя уютно и весело на свадьбе, концерте, этому надо учиться.

Есть очень хорошая книжка «РАБ» Сергея Минаева - про менеджеров. Там по сюжету менеджер считает, что он - пуп земли, а на самом деле он - никто. Когда люди придут к своему осознанию, не будет себя домработница называть менеджером по уборке помещений, а менеджером будет называть себя директор завода, тогда кризис закончится. Ведь кризис - в головах».