Ингвар Кампрад, основатель и владелец ИКЕА, отмечает 90-летний юбилей

О моих впечатлениях от знакомства с этим человеком я писал для одного русскоязычного издания пять лет назад.

ИНГВАР СТАРЕЕТ

– Ингвар начинает стареть, - озабоченно, но с пониманием поделился со мной своими наблюдениями человек из ближайшего окружения Кампрада.

Ингвару уже 85 лет и до этого никто не называл его стариком. Люди говорят в первую очередь о его многомиллиардном состоянии и о его легендарной прижимистости. В последнее время – о проблемах концерна ИКЕА в России. Почти всегда говорят о деле, которым он занимается и которое не устаёт двигать. Но возраст Кампрада почти никогда не обсуждали. Повода не давал.

И вот я слышу, что Ингвар, видите ли на 86-м году жизни начал вдруг стареть. Ни с того, ни с сего.

Когда он разговаривает, приблизившись ко мне вплотную и теребит пуговицу моей рубашки, смотрит при этом мне в глаза сквозь очки, то я сразу начинаю верить всему, что он говорит. Я разглядываю его морщинистое лицо, обесцветившиеся от возраста глаза, старческий рот с ввалившимися губами, и представляю сколько тысяч, сотен тысяч собеседников он убеждал за свою жизнь в правильности своего дела. Лишь вблизи видно, что Ингвар на самом деле – старик. И веришь ему потому, что старик этот сделал своё состояние сам. Он не обманет, ему незачем казаться лучше, чем он есть на самом деле. Он знает, чего хочет, и я поддаюсь его убеждениям поработать на его общественном проекте, который был тогда новым и уникальным для Ингвара. Пройти по непроторенной дорожке с таким человеком – кто бы отказался от подобного соблазна?

До недавних скандалов со взятками, с помощью которых Икеевские менеджеры в России добивались успеха своей компании в этой стране, последний раз имя Кампрада гремело на всю Швецию в 2006 году. Тогда некоторые газеты даже предполагали, что Ингвар сошёл с ума. Просто потому, что принял решение построить очередной магазин ИКЕА в маленьком городке Хапаранда на границе Швеции с Финляндией, на самом севере страны. Мало кто понимал, почему Ингвар выбрал именно Хапаранду. ИКЕА принципиально обосновывается в тех регионах, где проживает хотя бы несколько сот тысяч потенциальных покупателей. ИКЕА приходит туда, где есть деньги, и где есть люди, готовые их тратить.

И вдруг – Хапаранда, как гром среди ясного неба. Захолустный депрессивный городишко. Жителей – меньше десяти тысяч. И число их постоянно снижается – люди уезжают, кто в центральную Швецию, кто в соседнюю Финляндию, туда, где есть работа.

В день открытия ИКЕА в Хапаранде довольный Ингвар позировал журналистам в смешной саамской шапочке. Потом он взял в руки карту Баренцева региона и очертил вокруг Хапаранды огромные круги.

– В радиусе семисот километров от Хапаранды, на территории четырёх стран проживает в общей сложности более миллиона человек, - вполне серьёзно рассказывал Ингвар журналистам.

Стало понятно, в расчёте на какого покупателя строился магазин.

Тогда стали говорить, что у Ингвара трансграничное мышление. Наверное, правильнее было бы сказать, что мышление его безгранично. Газеты норвежского Трумсё пестрели заголовками: «У нас появилась своя ИКЕА!». Имелась в виду, конечно же, ИКЕА в Хапаранде, до которой от Трумсё почти 700 километров на машине. Но у северян свои представления о расстояниях, что близко и что далеко.

Поговаривали, что Ингвар мог позволить себе рискнуть. Ну, потерял бы вложенные деньги в случае провала. Миллиардом больше – миллиардом меньше, какая разница? Считать чужие деньги легко, а расставаться с ними ещё легче. Но Кампрад не игрок, его риск всегда минимален, у него всё просчитано и выверено.

Он не просто построил и открыл ИКЕА в Хапаранде. Он заявил, что выделяет десять миллионов шведских крон (почти 1 300 000 евро) на развитие предпринимательства в Баренцевом регионе. В течение десяти лет Ингвар решил поддерживать проекты сотрудничества предпринимателей, живущих в северных регионах Швеции, Норвегии, Финляндии и России. В этом и была суть его проекта, нового для него.

И вот – буквально у нас на глазах – Хапаранда начала преображаться. Рядом с ИКЕА выросли другие магазины. Огромнейшая парковка перед торговыми центрами заполнена машинами с норвежскими, финскими, даже российскими номерами. Северяне едут за сотни километров в Хапаранду не только за покупками. Они не возвращаются сразу назад, они здесь ночуют, питаются, развлекаются. Оставляют деньги. После десятилетий летаргического сна жизнь в десятитысячной Хапаранде забурлила. Казалось, старик всё знал заранее, всё видел, как и что станет с этим захолустным городишком после того, как сюда придёт его ИКЕА.

Он всегда уверен в своих действиях, иначе он не стал бы миллиардером. И он всегда думает о прибыли. Даже на девятом десятке жизни он приумножает своё богатство, он знает, как это сделать.

Ещё подростком он понял, что гораздо выгодней привозить из Стокгольма закупленные оптом спички и продавать их односельчанам в розницу. Но не задирать при этом цену. Ведь жители шведской провинции Смоланд, откуда Ингвар родом – общеизвестные скряги и скупердяи. Вся Швеция потешается над их экономностью, нерасточительностью, даже жадностью. Ведь они никогда не расстанутся со своими кронами без особой нужды. Смоландцы знают цену деньгам и поэтому они всегда у тех водятся. При этом кичиться своим состоянием не принято.

Впрочем, это качество характерно для шведов вообще. Редкий швед будет демонстрировать своё состояние окружающим, каким бы обеспеченным он ни был. Сложно выделяться в обществе, где практически нет бедных, много богатых, но больше всего – просто обеспеченных людей.

Помню, на заре моей карьеры в Швеции всю мою бухгалтерию вёл 60-летний дядечка. Он был домовладелец, отставной акционер каких-то шведских компаний. Он периодически летал на выходные в Париж – отдохнуть. При этом ездил на десятилетней Тойоте, сам ходил за продуктами в ближайший супермаркет. В резиновых сапогах, если шёл дождь. И не гнушался на старости лет работать бухгалтером-ревизором. Разбирать счета, бумаги, платежи разных предпринимателей, сдавать в налоговую отчёты. Просто чтобы заработать лишнюю тысячу крон в месяц. При этом он был довольно состоятельным человеком, мягко говоря. Но каждую свою крону он честно заработал. Миллионы не свалились на его голову, много и сразу.

Кампрад такой же. Он с детства зарабатывал и вкладывал деньги в развитие своего дела. Даже став богатым, он не позволял себе роскоши, довольствовался минимальными удобствами и требовал того же от своих подчинённых. Один из них, бывший генеральный директор ИКЕА Фред Андерссон вспоминал случай на международной выставке в Стокгольме в 1980-е годы. На улице стоял трескучий мороз, а Ингвар решил ехать после окончания работы выставки в центр Стокгольма общественным транспортом. Автобус ходил оттуда редко, и Ингвар уже замёрз на остановке, когда Фред уговорил его сесть в свой «Вольво». Ехали поначалу молча, потому что Ингвар – хозяин компании и миллионер – рассматривал и поглаживал бежевые кожаные сиденья автомобиля своего наёмного менеджера.

– У тебя неплохая машина, Фред, - вымолвил он наконец.

Фред поспешил заметить, что это было его личное авто. Но можно было и не уточнять. Среди служебных машин ИКЕА автомобилей с кожаными салонами, как и с турбо-двигателем и прочими «наворотами» того времени просто не могло быть по определению.

Да что там машины! Даже количество марок на конверты с письмами приходилось считать. Когда-то Фред приклеил лишнюю марку, конверт попал к Кампраду, Фреду было сделано внушение. Ещё был случай, когда Ингвар отказался подписывать благодарственное письмо одному из работников ИКЕА, потому что оно было напечатано на слишком дорогой бумаге.

После таких рассказов Кампрад предстаёт сварливым стариком, считающим копейки. Но это же его копейки! Уникальность предпринимательского таланта Ингвара Кампрада ещё и в том, что ему удалось сохранить акции ИКЕА внутри семьи, близкого круга доверенных лиц. Акциями ИКЕА никогда не торговали на бирже. А можно представить, сколько они могли бы стоить. И ещё можно задуматься, смог бы Кампрад претворять в жизнь свои пусть продуманные, но внешне сумасбродные идеи, если бы ему приходилось оглядываться на акционеров.

Про Кампрада говорят, что он никогда не покупал для себя машины дороже «Шкоды». Летает он обычным эконом-классом, а если есть билет подешевле на поезд, он выберет именно его. Интерьер его дома составляют товары из ИКЕА, за исключением старинного кресла и напольных часов. Жена Кампрада Маргарета поначалу пыталась убедить мужа заменить изношенное кресло на более новое, но Кампрад и слушать не хотел – так привык к нему.

Недавно журнал «Forbes» снова подсчитал состояние самых богатых людей планеты. Кампрад занял седьмую строчку. Многие говорят, что на старости лет он старается компенсировать окружающим то, что он им десятилетиями недодавал из-за своей прижимистости. Потому он тратит теперь много денег на благотворительность, потому и стимулирует предпринимателей сотрудничать друг с другом, потому и позволяет себе сумасбродные, но выверенные проекты.

Говорят, Ингвар думает, а что будет дальше с ИКЕА? И думает с горечью. Не получилось воспитать преемника. Дети его не питают интереса к предпринимательству, и после Кампрада ИКЕА, конечно, будет уже не та. Мне почему-то кажется, что, если он и стареет, то именно от таких мыслей.

© Alex Shiriaieff