Средства для освоения российских месторождений, включая Штокман, есть, однако их предпочитают вкладывать в непрофильные проекты

На эту тему в газете «Санкт-Петербургские ведомости» рассуждает Георгий Васюточкин, геофизик, кандидат технических наук.

В недавно изданных «Экономических записках» идеологов «рыночного либерализма» Егора Гайдара и Анатолия Чубайса один из разделов озаглавлен: «Хватит ли газа стране, снабжающей газом полмира»? Обеспокоенность авторов обусловлена тем, что они называют «стагнацией добычи» газа в РФ. И не зря – положение дел в отрасли внушало тревогу задолго до кризиса.

Записки Чубайса

Руководители «Газпрома» Виктор Зубков и Алексей Миллер в обращении к своим акционерам заверяют, что к 2030 году на одном только Ямале будут добывать 360 млрд кубометров газа. Но реализация этого мегапроекта начата лишь в декабре 2008 года. А пока рост суммарной газодобычи по России (с учетом других компаний) сменился спадом. За первое полугодие 2009 года суммарная добыча газа в РФ упала на 20,8 процента по сравнению с аналогичным периодом прошлого года – до 274,3 млрд кубометров. По «Газпрому» падение составило около 21 процент – до 216,4 млрд кубометров.

Гайдар и Чубайс указывают, что недостача газа (прежде всего на внутреннем рынке) может торпедировать столь необходимое возрождение промышленного потенциала России – ведь для этого требуется рост производства электроэнергии. А отечественная электроэнергетика является главным потребителем газпромовского газа – 32,5 процента. Примерно по 7 процентов забирают агрохимия и металлургия, и 17 процентов – население на личные нужды.

Запасы газпромовского газа составляют 33,1 трлн кубометров, но разведанных и доказанных (по международным стандартам) – меньше, около 20 трлн кубометров. Составляющие основу потенциала западносибирские месторождения Медвежье, Уренгойское и Ямбургское выработаны более чем на 50 процентов и находятся в стадии падающей добычи.

Новый ресурс – Бованенковское месторождение на полуострове Ямал. Однако первые работы по его обустройству намечены лишь на третий квартал 2011 года: надо строить систему транспортировки этого газа в Европу. И лишь в ближайшие 10 – 20 лет этот газ, как сказано в отчете «Газпрома», «станет основой энергообеспечения российской экономики». На очереди – шельфовые месторождения: Штокмановское и Северо-Каменномысское.

На дне морском

По оценке министра природных ресурсов РФ Юрия Трутнева, ресурсный потенциал континентального шельфа России превышает 100 млрд тонн условного топлива. Следует пояснить, что 1 тонна условного топлива эквивалентна по своей теплотворной способности 0,7 тонны нефти или 1000 кубометрам природного газа. А на шельфе углеводороды представлены преимущественно газом. Так что весьма приближенно можно подсчитать, что в шельфовых месторождениях – около 100 трлн кубометров газа.

Еще в 1999 году прогнозные ресурсы газа в морях России превышали 70 трлн кубометров. Конечно, эти данные весьма условны, но все же прогноз передает масштабы богатств наших морей. Вообще континентальный шельф РФ – крупнейший в мире по площади: 6,2 млн кв. км, из них 4 млн кв. км в перспективе могут содержать газ и нефть. На долю арктического шельфа приходится 85% потенциальных морских ресурсов. Но, увы, это пока не повод для оптимизма.

В 1979 году на пике тогдашней «углеводородной эйфории» Совет министров СССР принял решение об освоении арктического шельфа. Ведущие организации были сосредоточены в Мурманске: «Арктическая морская экспедиция» для инженерных изысканий и работ на шельфе, «Арктикморнефтегазразведка» – для глубокого морского поисково-разведочного бурения и Мурманская экспедиция (ныне ОАО «Севморнефтегеофизика») – для сейсмических исследований на шельфе.

Эта первая, по определению академика Евгения Велихова, «атака на шельф» дала результат: подтвердилась гипотеза крупнейшего океанолога академика Игоря Грамберга о том, что шельф Северного Ледовитого океана – крупнейшая нефтегазоносная провинция на Земле. «Вторая атака» (предпринятая в начале 1990-х годов) принесла удачные разработки отечественного оборудования. Но затем все усилия словно ушли в песок. «Если до конца ХХ века мы работали на советском оборудовании, то сейчас надо заново поднимать наше машиностроение, – говорит Велихов. – И в то же время ясно, что у России нет другого пути, кроме как поднять свое собственное морское нефтегазовое машиностроение».

Пока что промышленная эксплуатация даже Штокмановского супергиганта остается делом не слишком близкого будущего. Исследование таких месторождений возможно лишь средствами геофизики – морской трехмерной сейсмометрии. Однако плотность сейсмопрофилей даже в наиболее изученной акватории Баренцева моря составляет всего 0,4 км/кв. км (на квадрате со стороной 1 км данные получены лишь по 400-метровому отрезку). Для Карского моря этот показатель составляет 0,13 км/кв. км, а в море Лаптевых, Восточно-Сибирском и Чукотском – всего ничего. И при этом ни одной поисково-разведочной скважины!

Для исследований необходимы суда, оснащенные современной сейсморазведочной аппаратурой. Технику сейчас используют почти исключительно зарубежную – нашу отраслевую науку и все конструкторские бюро, разрабатывавшие геофизическую аппаратуру, успели закрыть. И как тут не вспомнить, что весь нажитый в советское время потенциал геофизики и геологи выявляли отечественными гравиметрами, магнитометрами, сейсморазведочными станциями...

Венец всему – признание министра Юрия Трутнева: «Сегодня геолого-геофизическая изученность континентального шельфа РФ по числу пробуренных скважин и плотности сейсмических работ в десятки и сотни раз отстает от Норвегии, Дании, Великобритании, Бразилии и других стран, включая африканские». Не лучше и оценка вице-премьера Сергея Иванова, назвавшего «недопустимыми» темпы работ по разведке континентального шельфа РФ в Арктике. Да и вообще за последние 20 лет в акваториях Баренцева и Карского морей российскими компаниями не открыто ни одного нового нефтяного месторождения.

Башня вместо флота

Особая проблема – наш специализированный флот. Первое разведочное судно «Чайка», построенное в Хабаровске, стало флагманом Мурманской морской экспедиции, а в годы перестройки (1984 – 1989) геофизики Мурманска получили еще восемь новых судов. Но в начале 1990-х финансирование арктической программы фактически прекратилось, три судна были вообще проданы за рубеж. Оставшиеся также выполняли работы по зарубежным контрактам – в Северном море и Юго-Восточной Азии, на шельфе Венесуэлы и на Черном море.

Последние три года, по словам исполнительного директора ООО «СейсГеоРесурсы» Игоря Костенко, «на российском арктическом шельфе площадью 4,5 млн кв. км ежегодно выполняют исследования лишь два-три корабля с «двухмерной сейсмикой», имеющие возраст более 20 лет». Приходится ремонтировать старые суда (такие, как давно выработавший свой ресурс «Профессор Полшков»), а новые строят только по зарубежным заказам. В частности, для Индии было построено одно судно для работ с применением современной трехмерной сейсмики.

На уже разведанных объектах нужно устанавливать платформы эксплуатационного бурения. Однако последняя отечественная плавучая буровая установка типа «Шельф» была построена 20 лет назад. Сейчас петербургское ЦНИИ им. академика А. Н. Крылова разрабатывает мобильную ледостойкую буровую установку для малых глубин (от 7,5 до 25 метров) – для Обской губы и Печорского моря. Но и это оборудование еще не стало достоянием газопромышленников Арктики.

Много нерешенных проблем и в вопросах транспортировки газа – с того же Штокмановского месторождения. Оно находится близ северо-западной оконечности Новой Земли, и газ оттуда по нескольким ниткам трубопровода пойдет на Кольский полуостров, где в поселке Териберка лет через 5 вырастет завод по сжижению природного газа и портовый комплекс – для доставки продукции европейским потребителям. Часть природного газа через Мурманск пойдет по газопроводу на Волхов и Выборг, к «Северному потоку».

Увы, легендарные богатства шельфа – это все еще «журавль в небе». Чтобы добыча газа из Штокмана и нефти из Приразломного месторождения началась хотя бы в 2013 – 2014 годах, предстоит еще инвестировать и инвестировать. Поднимать морской арктический флот, строить буровые установки – стационарные и плавучие, научиться надежно защищать их от ледового сжатия и айсбергов...

Интересен комментарий директора департамента государственной политики и регулирования в области геологии и недропользования Минприроды РФ Дениса Храмова: «Если мы активизируем работу на шельфе сейчас, отдачу получим в лучшем случае лет через десять». Эксперт также отмечает, что если «Газпром» и «Роснефть» будут вкладываться в освоение шельфа теми темпами, которые они взяли в 2008-м, самом успешном, году, то для выполнения программы Минэкономразвития потребуется не 30 лет, а свыше 150.

А вот какими средствами государство решает проблему восполнения углеводородных ресурсов. В 2008 году на геолого-разведочные работы из бюджета было потрачено 22 млрд рублей. Из них только по углеводородам – 10 млрд рублей. На работы в Мировом океане из федерального бюджета выделено 2,3 млрд рублей. Частный же капитал в Ледовитый океан вообще не спешит.

В заключение напомним: на освоение ресурсов Мирового океана, позарез необходимых нам уже сегодня, государство в состоянии выделить лишь 2,3 млрд рублей в год. При этом на обустройство офисного квартала с небоскребом на Охте компания «Газпром» (в которой государство владеет контрольным пакетом – 50,002 процента уставного капитала) широким жестом выбрасывает 60 млрд рублей. Собственно говоря, вот они – средства, необходимые для освоения шельфа.