Убийство на острове Вайгач: послесловие к страшному событию

Начальнику полярной станции, расположенной на мысе Болванский Нос острова Вайгач на рубеже Баренцева и Карского морей, предъявлено обвинение в убийстве сотрудника, сообщило 15 января 2010 года ИТАР-ТАСС со ссылкой на пресс- службу следственного управления СКП РФ по Архангельской области и Ненецкому автономному округу.

По версии следствия, обвиняемый был неудовлетворен работой одного из подчиненных, из-за чего между ними сложились неприязненные отношения. 13 сентября 2009 года в результате конфликта злоумышленник задушил коллегу. С целью сокрытия следов преступления, он выстрелил из ракетницы в голову потерпевшему, после чего сообщил в правоохранительные органы о якобы случившемся на станции самоубийстве.

«Благодаря проведенным следственным действиям, а также результатам судебно-медицинской экспертизы было установлено, что в действительности произошло умышленное убийство», - отметили в пресс-службе ведомства.

По ходатайству следователя, суд избрал обвиняемому меру пресечения в виде заключения под стражу.

Сегодня, 19 января, в МИА «Би-порт» поступил комментарий к этому событию за подписью Геннадия Чумаченко, научного сотрудника Российского НИИ культурного и природного наследия им. Лихачёва (Москва), с которым мы и предлагаем ознакомиться посетителям сайта.

«Сообщение о трагическом случае на полярной станции МГ-2 им. Федорова на о. Вайгач и экстренной эвакуации пятерых зимовщиков вызвало большой резонанс в сетевых СМИ. Правда, резонанс этот несколько странный: в рубриках «происшествия» обсуждаются подробности события, которое произошло ещё в середине сентября прошлого года: на полярной станции произошло убийство. В уголовной пене трудно разглядеть то, что лежит в глубине: трагедии и закрытию станции предшествовала длинная цепочка событий. Почему стали возможны эти события? Что надо сделать, чтобы исключить возможность их повторения?

Опубликованные в сетевых СМИ интервью Владимира Трухина (начальника Управления гидрометеорологии и кадров Росгидромета) и Ирины Паромовой (и.о. начальника архангельского Центра по гидрометеорологии) не только не дают ответа на глубинные вопросы, но и вызывают массу новых.

Если оставить в стороне «уголовную составляющую» разговора (следствие разберётся!), то появляется ощущение: желаемое выдается нам за действительное. Скажем, утверждение о консервации станции. Мог ли персонал полярки, находясь в режиме выживания, заниматься этим? Разморожена система отопления, радиопередатчик и дизельные установки вышли из строя… Станция не законсервирована, - станция брошена, потому что надо было в первую очередь спасать людей. Установка временной автоматической радиометеостанции, ремонт и восстановление прежней – в итоге вся эпопея полярки МГ-2 «Болванский Нос» влетает Гидромету (точнее: нам с вами) в копеечку. И это при нынешнем недостатке финансирования метеослужбы. А Россия, закрыв станцию международной сети наблюдений, получает очередной щелчок по носу...

Далее. О какой охране брошенной полярной станции идёт речь? До маленького островного посёлка Варнек - около 100 км. Это по карте, а сколько будет по пересечённой тундре в обход каньонов, озёр, русел рек и речушек? Теперь вместо полярников там выживает пост охраны? Или уговорили оленных ненцев поставить свой чум прямо на антенном поле?

И всё же первое, что бросается в глаза - явная таинственность всей этой истории. 4-е декабря – исчезновение сигнала от станции на приемных радиоцентрах Гидромета. 25 декабря – спасательная операция: вывоз зимовщиков вертолётом в посёлок нефтяников Варандей (это вотчина Лукойла, довольно закрытой для СМИ системы). А первое короткое сообщение об эвакуации полярки (Газета.ру) – только 12 января. Каким образом удалось держать всё, что творилось на острове, в тайне от многочисленных и вездесущих СМИ? И это в век глобальной связи и информатизации! На сайте СевУГМС первое сообщение с о-ва Вайгач появилось 14 января. Свидетельство «открытости» госаппарата… А ведь история началась ещё 13 сентября: трагическое происшествие, арест и доставка подозреваемого в Нарьян-Мар, замена персонала... Четыре месяца молчания!

Столь упорное (и успешное, как оказалось) блокирование неудобной для Гидромета информации невольно наводит на мысль о том, что скрывать было что.

Попробуем «открутить» ленту событий назад.

Период летней навигации. Между начальником и починенным – явно неприязненные взаимоотношения. Кто и почему, зная это, всё же планирует оставить такой экипаж на зимовку?

Середина сентября. В результате межличностного конфликта станция теряет двух человек. Оставшийся состав (трое из пятерых – недавние выпускницы училища) не успел сработаться, большинство в Арктике не обстреляно. Почему экипаж, уходящий на зимовку, не укреплён опытными полярниками?

4 декабря: сбой радиосвязи. О прекращении поступления метеоинформации узнают не только в Архангельске, но и в Москве. Основной радиопередатчик выходит из строя, приёмник берёт только Амдерму. Отремонтировать рацию некому, резервной нет. Получить совет, техническую консультацию извне уже невозможно. Начало катастрофы: выходит из строя один дизельный агрегат, затем второй, третий запустить не удаётся. 17 декабря рушится система отопления. Все пятеро собираются в одной комнате, где есть бытовая газовая горелка и аккумуляторное освещение. Ждут помощи. Вертолёт приходит через неделю. Всё! Вопрос: когда ситуация проходила «точку невозврата»? Почему она не была спрогнозирована? Кто должен был принять адекватное ситуации решение? Тогда, может быть, станцию удалось бы спасти, дело не дошло бы до остроты ЧП и необходимости спасать людей?

Наконец, последний, но главный вопрос – о людях. Зимовщики сняты с полярки 25 декабря, доставлены в Архангельск 14 января. Причиной задержки названы погодные условия. Значит, почти три недели на маршруте Варандей – Нарьян-Мар – Архангельск была нелётная погода. Даже тем, кто вопреки этому утверждению летел в это время, придётся признать: погодой управляет СевГидромет! Каковы же истинные причины «метеозадержки»? Что происходило с доставленными на материк зимовщиками эти 20 дней? Ими занимались врачи, они проходили курс лечения и реабилитации, с ними проводились следственные действия? Цитирую: «Пятеро полярников прибыли в Архангельск»; «Причины аварии расследуются». Ни слова о последствиях ЧП для здоровья спасённых из объятий полярной ночи зимовщиков! Они что – переведены из категории пострадавших в категорию подозреваемых? Как чувствуют себя люди, в том числе три молодые девушки, недавние выпускницы Новосибирского училища № 7, впервые попавшие в такую переделку? Состояние здоровья, надёжность ухода, связь с родственниками и т.д. – полнота заботы о людях, волею обстоятельств оказавшихся в опасности (пусть даже в том есть и доля их вины, да ведь они не на пикник и не своей воле отправились на Вайгач!) – обо всем этом ни слова. Покажите их нам, дайте им возможность рассказать (без давления извне!) обо всём произошедшем. Может, кому-то из них надо вынести порицание, а кого-то - наградить за стойкость. И не забыть строго спросить с тех, кто устроил такой экстрим...

Не секрет, что проблем на полярных станциях накопилось немало, - об этом открыто говорят на дружеских посиделках, по телефону, в частной переписке интернета. Рассказывают о красной рыбе, завёрнутой в отчёты, о некачественных продуктах, о запрете посылать на материк личные телеграммы… Дела житейские. Есть проблемы системные – кадровый дефицит, сбои радиосвязи. Люди, связанные с севером биографией, принимают эти беды близко к сердцу, а закрытие полярки на о-ве Вайгач – как сигнал общей тревоги. В меру своих возможностей они готовы помочь общему делу – сбережению российского присутствия в Арктике. Человеку, незашоренному ведомственным интересом, ясно: смертельный случай на полярной станции – только прилагательное, существительное же – эвакуация. Нужен системный анализ совокупности всех фактов и обстоятельств, результатом которых стало закрытие станции. Пока же не назван ни один конкретный виновник ЧП, не извлечены уроки на будущее, не обозначены меры по выходу из сложившейся ситуации. Расширенная Коллегия Росгидромета запланирована на середину февраля.

А между тем в Архангельске в Северном УГМС уже полным ходом идёт кампания по выявлению людей, причастных к утечке столь тщательно скрываемой от прессы и внешнего мира информации о событиях на Вайгаче. Одно это – веское подтверждение того, что погода на наших полярных станциях совсем не так благоприятна, как нам сообщает (и, боюсь, будет сообщать) Гидромет.

Геннадий Чумаченко, научный сотрудник Российского НИИ культурного и природного наследия им. Лихачёва, Москва